Новости

Про возможности тулиевого лазера изданию «МК в Питере» рассказал И.Н.Орлов, заместитель главного врача по медицинской части Клинической больницы Святителя Луки.

Петербург завоевывает звание медицинской столицы. Ежедневно мед­работники городских больниц и центров спасают жизни людей. Но в ряду «потоковых» манипуляций есть и нерядовые. Из всех регионов страны и из-за рубежа на берега Невы приезжают пациенты, которым петербургские хирурги проводят уникальные операции. Секрет не столько в современном медоборудовании — такое много где есть, — сколько в проработке маршрута операции и составе команды специалистов. Чемпион по горным лыжам На 34‑й неделе беременности Ирине сообщили, что у плода патология позвоночника. Когда Гриша родился и был сделан первый рентген, стало ясно, что ситуация уникальна: нет трех верхних ребер, а сросшиеся справа ребра сдавили легкое. Однако Ирина еще до рождения сына успела переработать огромный объем информации и к моменту его появления на свет уже знала хирурга, который смог бы решить их проблему.

«Я не могла найти, где работает доктор Мушкин, поэтому нашла его просто в соцсети. Отозвался сразу, и, когда сыну было три месяца, мы из Вологды приехали в Петербург. Первая операция прошла, когда Грише было полтора года. На тот момент мы стали вторыми с похожей патологией, кому в петербургской клинике взялись проводить необходимые операции. Еще лет 10 назад, к сожалению, дети с подобными проблемами просто умирали», — рассказала «МК в Питере» Ирина.

Титановые конструкции, установленные на позвоночник и ребра ребенка, сыграли свою роль — легкое расправилось, его дыхательная емкость выросла на 40%. Одновременно позвоночник был пересечен поперечно, так как представлял собой на протяжении пяти сегментов единую деформированную кость. Операции Григорию проводят регулярно — конструкция не может расти вместе с ребенком, и ее нужно периодически раздвигать. Последняя операция прошла в мае и длилась шесть с половиной часов. Но игра, что называется, стоила свеч — Гриша посещал обычный детский сад, а сейчас собирает свой первый школьный портфель — в сентябре он пойдет в обычную школу. Более того, в 4 года Гриша встал на горные лыжи и вскоре стал бронзовым призером Всероссийских детских соревнований по этому виду спорта среди участников с проблемами со здоровьем.

«Во французской клинике одной из мам ­как-то сказали: зачем вы приехали к нам, у вас же есть в Петербурге доктор Мушкин», — смеется Ирина, которая организовала родителей юных пациентов НИИ фтизиопульмонологии (ФГБУ СПб НИИФ) в группу для взаимопомощи и поддержки «новичков». «Сегодня мы делаем важнейшую вещь при опухолях позвоночника у детей — восстанавливаем или сохраняем опорность, способность двигаться. Химио- и радиотерапия этот вопрос не решают. И знаете, не в оборудовании дело — технически, инструментально сегодня везде одно и то же. Но у нас отработан определенный порядок действий и состав бригады врачей, в которую входят и сосудистый хирург, и нейрохирург. Операция проходит с пробуждением примерно на 2 часа, когда мы проводим мониторинг спинальных функций, проводимости спинного мозга — это момент, после которого хода назад не будет», — поделился врач — травматолог-ортопед, руководитель клиники детской хирургии и ортопедии, профессор Александр Мушкин.

Мониторинг удлиняет на 1–2 часа и без того небыструю операцию, но именно это позволяет избежать необратимых осложнений. Пересадка пальцев Детишки с врожденными аномалиями развития конечностей, у которых в принципе нефункциональна одна или обе ручки, могут рассчитывать после операции в Клинике высоких медицинских технологий им. Н. И. Пирогова СПбГУ на восстановление 80–90% функциональности. Чудо-доктора клиники проводят по 5–8 операций в день по поводу врожденных пороков развития кисти, и некоторые из них — это сложные многочасовые операции микрохирургической пересадки пальцев ног на руки. Киношным бионическим протезам врачи под руководством заведующего травматологическим отделением № 3 Клиники высоких медицинских технологий им. Н. И. Пирогова СПбГУ, врача — травматолога-ортопеда Владимира Заварухина зачастую предпочитают пересадку пальцев у юных пациентов.

«Мы можем передавать импульсы от мозга к протезу, но не обратно. Хрупкое-­прочное, насколько можно и нужно сжать, горячее-­холодное и так далее — всю эту информацию протез не способен передать в мозг», — поделился Владимир Заварухин.

Влад и Женя братья, у них нет родителей, они живут в детском доме. Патология кистей рук у обоих. В клинику они попали в рамках проекта помощи детям из детских домов «Звездная страна», который также зародился в клинике. Первым операцию сделали старшему брату, Владу. На каждой ручке и ножке у него было лишь по мизинцу. Таким образом, взять ­что-либо Влад мог только двумя руками. Для пересадки с ножки наиболее подходит второй палец, но у Влада и его брата пересаживать пришлось единственный пятый.

«Сосудистая анатомия второго пальца наиболее изучена. В ситуации же с единственным пятым пальцем на недоразвитой стопе нас ждут анатомические сюрпризы. Операция долгая, сложная. Мы поэтапно разъединяем и соединяем все ткани организма: кожа, вена, артерия, нерв, сухожилие, мышца, кость. После операции мы еще 5 дней ведем пациентов на специальной интенсивной терапии, обеспечивающей правильные условия для приживления пересаженного пальца», — рассказал Владимир Заварухин.

К слову, хирургия пороков кисти также родилась в Петербурге. Сегодня подобные чудеса происходят на трех медицинских площадках города — в Клинике высоких технологий, а также в больницах им. Альбрехта и им. Турнера. Камни преткновения Камни в почках десятилетиями ассоциировались у пациентов с зашкаливающей болью. Отечественная технология — тулиевый лазер — пришла на выручку тысячам страдальцев. А первый подобный аппарат был впервые применен именно в Петербурге. Методы лечения почечных камней развивались поступательно.

«Раньше это были большие открытые операции, затем появились эндоскопические методы, которые позволили через естественные пути или прокол в почке дробить камень. Затем новый виток прогресса — дробить научились дистанционно, но если камень не плотный и небольшой. А дальше началась эра одноразовых эндоскопов, ультратонких эндоскопов. Последняя победа на этом фронте, что самое приятное, за российскими разработчиками — тулиевый волоконный лазер. Он сокращает время операции, а само оборудование надежно, как автомат Калашникова», — рассказал заместитель главного врача по медицинской части клинической больницы Святителя Луки хирург-­уролог Игорь Орлов.

Импульсы тулиевого лазера достигают меньшей пиковой мощности в сравнении с другими лазерами, аккуратно рассекая ткань, а не разрывая ее — ткань повреждается минимально. Сегодня лазер продается в Белоруссию и страны Европы. От всего сердца Иногда уникальность операции состоит просто в высокой угрозе неблагополучного исхода. Браться за хирургический инструмент, зная, что шансов на жизнь один из сотни, неимоверно сложно. В своем регионе получить необходимую помощь после инфаркта, а затем инсульта на фоне коронавируса 44‑летнему Сергею не удалось. Необходимые медицинские документы переслали в многопрофильный центр «Клиническая больница им. Петра Великого» СЗГМУ им. И. И. Мечникова, где консилиум вынес вердикт: оперировать срочно.

«Времени на другой сценарий просто не было. Стоял вопрос жизни. Через несколько дней пациент уже прибыл в Петербург, был осмотрен и тут же госпитализирован», — рассказал сердечно­сосудистый хирург Рубен Тадевосян.

В процессе операции врачи под руководством кандидата медицинских наук Артема Сотникова восстановили пациенту сосуды сердца, которое уже практически не функционировало, удалили гигантский тромб, грозивший рисками летальности, и восстановили кровоток в сосудах. Фотоматериалы операции, сделанные в медицинских и учебных целях с разрешения пациента, уже не раз пригодились: во‑первых, их использовали в новом учебном пособии, а во‑вторых, фото своего сердца Сергей отправил в День святого Валентина супруге.

Автор: Ирина Полякова Источник: МК в Питере